9 декабря Экспедиционный Корпус совершил выезд в город Джераче. Предыдущий день был выходным, по случаю воскресенья и праздника Непородчного Зачатия святой Девы Марии, весьма значимого для католического мира. Но, чтоб вы понимали, «выходной» в экспедиции – это когда мы не садимся по машинам, чтобы ехать за сотню километров, а находимся на базе и разбираем материал. С профессором Мальцевым в этот день мы разобрали философию Каморры, обсудили четыре коренных причины психических заболеваний, да ещё и исходили с фотоаппаратами весь Реджо вдоль и поперёк! Вы же, наверное, в курсе, что одной из задач экспедиции является написание учебника по фоторепортажу, и вот каждый член корпуса нарабатывает для него материал… Каким аппаратом лучше что снимать, как выбрать каддры, которые наиболее убедительно передадут идею репортажа, масса всяких прикладных нюансов – в общем, почитаете.
Приведу одно интересное наблюдение моего коллеги Александра Кривошеи, которое он сделал во время нашей практической прогулки. Говорит, я наконец-то понял, на что мне похожее это ваше Реджо! На Беверли-Хиллз он похож, а не на столицу самого колоритного южного региона Италии. А Саша, надо сказать, житель Соединённых Штатов Америки, так что он, наверное, больше всех расстраивается, что ему в Италии подсовывают те же лощёные бутафорские Штаты, а не аутентичную правду-матку. Ну ничего, зато тем большей была у него радость от посещения Джераче… Сейчас расскажу, сами всё поймёте.
Честно говоря, даже изобилующий архитектурной символикой Палермо меня так не впечатлил, как этот самый Джераче! Такой короткой дистанции между символом, традицией, смыслом и конкретным человеком, горожанином – я ещё не видел. Причём это не какой-то горожанин-барон, а официантка в кафе, мужчина, снимающий деньги в банкомате – обычные люди, живут своей жизнью, но они настолько пропитаны этой культурой… И это в ХХІ веке. Такое чувство, что они и есть сам город, носители традиций — и это чувствуется по взглядам и очень располагает, несмотря на то, что наше появление вызывает у них честное удивление, смешанное с полу-осторожностью, полу-негодованием, как если бы у вас в гостиной внезапно объявился совершенно незнакомый вам человек. Это вам, в общем, не Реджо, с Санта-Клаусом, играющим посреди бродвея на альте, и «Jungle Bells» на каждом углу.
Теперь что касается собственно наших находок в Джераче. Мы увидели яркую работу тяжелой спецтехники при постройке этого города. Алиса Новосёлова сделала отдельный репортаж по разработке близлежащих гор на свою Leica Deluxe с 400-м зумом – они с Капитаном готовятся написать по этой теме отдельную статью для журнала «Экспедиция».
В самом городе мы увидели и, конечно же, запечатлели посадочную площадку для этих машин… да-да, не удивляйтесь, аппараты были летательными , их описание сохранилось даже в индийских Ведах под называнием «виманы», погуглите на досуге.
Так вот. На въезде в город справа стоит разрушенный замок, а дальше – собор, на котором ничего не было написано и он был закрыт, но Капитан по строительным технологиям и кирпичной кладке определил, что это храм ордена Иисуса Христа: насмотрелся уже на такие постройки за все экспедиции. Ну, закрыт так закрыт, пошли мы дальше. Выходим на площадь — стоит старинная синагога и ещё рядом два храма по бокам. Заходим в один из них (открыт, вход по три евро с каждого) – а там великолепный, грандиозный, богатейше украшенный алтарь, как есть портал в Царствие Небесное!
Ну, пока мы рассматривали все его причудливые цветы, «виманы» (точь-в-точь как видели в Баварии!) и птиц, клюющих гранат (Капитан говорит, что это символ проникновения в тайну), неудержимая Алиса Геннадьевна заприметила сбоку ход, и ныр в него. А там лежит на возвышении тамплиер рядом со своим длинным мечом, охраняют его святой с двумя ключами (символ полнодиапазонного познания), святая Катерина с крестом, останавливающим колесо судьбы, и святая Мара, то есть смерть. Подпирают такой миропорядок четыре управляющих системы Европейского мистицизма: долг, плен, смерть и война. Словом, сейчас долго объяснять, но вывод Капитана был такой, что это настоящая рыцарская синагога, немецкий розенкрейцерский храм со свастикой, причём не одной.
Второй открытый храм тоже оказался еврейский, с изображением собрания Израиля. Но самое любопытное ожидало нас после его посещения, когда мы уже расположились в уличном кафе на чай. Один дедок сначала нас долго рассматривал, то вставал, то садился, потом, когда Алиса пошла покупать печенье, пристал к ней: кто вы да с чем приехали. Поговорили они, значит – и тут Новосёлова к нам возвращается и говорит: сейчас он нам откроет тот храм, который мы видели при въезде в город!
Что вам сказать… Капитан чуть не пританцовывал от удовлетворения, когда мы, наконец, оттуда вышли. Это оказался настоящий действующий храм Ндрангеты! С культом Мадонны ди Польси, чудотворца ди Паоло, тамплиерским штандартом и убиенной женой Франческо Виллардиты, который, собственно, и заведовал в Калабрии Европейским мистицизмом. Даже супругу свою заколол, чтобы местные понимали, насколько он «невменяем», и не посмели бы ослушаться его воли. Действует храм, естественно, только для своих – но регулярно: ещё бы, в Джераче живёт самая знаменитая ндрина (род, функциональная единица в Ндрангете) на всю Калабрию.
В будущем году наш Капитан, доктор философии Олег Мальцев, намерен разрабатывать такое научное направление, как символьная психология – которое заполнит очень серьёзную нишу. Дело в том, что символы-то у нас в науке сейчас изучаются, но как-то фрагментарно или под какую-то парадигму, цельного их представления в психодинамическом подходе, глубинном психологическом направлении нет. Особенно норманнских, то есть той цивилизации, которая выстроила, собственно, Европу – только Греция или сразу скачок в Азию. А я на себе ощущаю действие символов, которые впитывают мои глаза в экспедиции: это очень ёмкий архив, который «распаковывается» в человеке постепенно, как целая жизнь рождается из одной клеточки…
Олег Викторович предъявлением неотразимых фактов вот уже который день экспедиции заводит меня в тупик и заставляет переосмысливать серьезные вещи. Мой взгляд как учёного сильно трансформируется, на сегодня он находится на таком этапе, который я не знаю, как назвать, но он мне очень нравится… Это как символ: безмолвный, но объясняет очень многое.
С уважением, профессор Виталий Лунев