Все болтают, но никто ничего не доказывает. Люди действовали бы доказательно, если бы умели это делать. Они просто не знают и не умеют.
Большинство людей никогда даже не задумывалось о том, что им необходимо доказывать свои мысли, потому что привыкли к тому, что все ими сказанное есть истиной в последней инстанции. Но это до того момента, пока их кто-то не останавливает. Человек, не желающий доказывать свои мысли, выглядит сомнительно и теряет авторитет в глазах окружающих. Возникает вопрос: так как же работать с доказательствами, как доказать свои мысли? Для того, чтобы разобраться в этом нелегком вопросе публикуем вторую главу книги «Доказуха», написанную практикующими адвокатами — доктором философии, кандидатом психологических наук Олегом Викторовичем Мальцевым и Евгенией Васильевной Тарасенко. Стоит отметить, что задача книги – научить специалиста доказывать свои мысли.
По поводу доказывания существует громадное количество высказываний. Обсудим и высказывания, и некую систему высказывания на этот счет. Каждая из методик основана на человеческом понимании. Я хочу показать разность подходов к доказательствам.
Начнем с церковных иерархов. У профессора Осипова А.И. есть целая лекция о доказательствах. Он сказал, что доказательство — это не просто сказать, а показать как проверить то, что вы сказали. Осипов для примера говорил: «В созвездии Раки водятся раки. А кто не верит, пусть полетит туда и проверит».
Если человек сказал, что в созвездии Раков водятся раки, то он обязан обеспечить вас космическим кораблем для полета в оное созвездие. Как вы понимаете, это тупиковый способ проверки, потому что никто никуда не полетит на космолете.
Эта модель показывает и как одновременно доводят людей до белого каления, и как должно быть. Человек обязан предложить объективный способ проверки.
Второй пример — это суждение о Боге. Его применяют все церковные иерархи. Вместо доказательств вопрос: что мне нужно сделать, чтобы убедиться, что Бога нет? В ответ задается вопрос: а что мне нужно сделать, чтобы убедиться, что Бог есть? Как вы видите, что никаких доказательств нет, есть вопросы вместо них. Но все церковные иерархи грешат таким способом доказывания — что, из вопроса не понятно, что Бог есть? Нет, не понятно. Поэтому встречный вопрос, вопросом на вопрос, по-еврейски. Это также тупиковая ветвь доказательств. И эта ветвь широко применяется в риторике, экзегетике, в последствии переходя в науку, в журналистику и т.д., и делаются те же самые вещи.
Нас это не устраивает. Предложите такую ветвь, которую мы могли бы проверить знакомыми категориями и понятиями, которыми мы оперируем. Потому что вы можете ввести свои категории, которые нас не устраивают. Ведь прежде всего нужно договориться о понятиях, общих для понимания сторонами.
Следующий пример из римского права: обязанность доказывания лежит на сомневающемся. Мы должны пасть ниц перед римским правом и безропотно принимать все заявления, потому что это же римское право! На это ссылаются ленивые люди, а вы падаете ниц и доказываете им их правоту.
Но те, кто делают заявления, обязаны их доказывать, иначе это лживая вещь.
Следующий пример. Доказывание — это долгий и сложный процесс, поэтому подождите. Заявление я делаю сейчас, а доказывать собираюсь потом, долго, сложно и бесконечно. Вы знаете, доказательство — это долгий и сложный процесс проверки временем. Но время бесконечно! Если вы сегодня сделали заявление, а доказывать собираетесь долго и упорно, то тогда вам нельзя делать заявление. Потому что прежде заявления идут доказательства.
Отсюда основная форма доказывания: сначала доказательства, потом заявление.
Досудебное следствие собрало достаточное количество доказательств для предъявления обвинения.
Досудебное следствие получило 5 тыс. долл., не собрало никаких доказательств и задержало лицо. Доказательства будут собираться потом, как в фильме «Такси» — «доказательства мы соберем потом, мы всегда так делаем». Нет. Сначала доказательства, потом заявление.
Данная формула проистекает из философии. Философская концепция говорит, что нельзя ставить парадигму в противоречие с концепцией. Что это значит? Вы изрекли умозаключение, а потом на базе этого умозаключения создаете концепцию, то есть концепцию подгоняете под умозаключение. Этого делать нельзя.
Есть два подхода — индуктивный и дедуктивный. Это уже логика. Дедуктивный метод состоит в том, что я строю гипотезу, под которую собираю доказательства. Гипотеза, а не истина! Гипотеза еще не проверена, поэтому я не делаю никаких заявлений.
Что же делают ученые? Они выдвигают гипотезу, а доказывают ее долгое-долгое время, а гипотеза продолжает существовать, по истечении времени, память же короткая, гипотеза превращается в теорию, а потом в данность.
Такая реструктуризация «гипотеза — теория — данные» является полной чертовщиной, к доказательствам не имеющая никакого отношения, это ложь во плоти. Защищая кандидатскую диссертацию, нас заставляют делать выборку, доказывать, что выборка математически верна и наши выводы на базе выборки верны.
И получается, что самый старый автор гипотезы по давности времени является уже автором данных, при том, что его гипотеза ничем и никак не доказана! Вся наука пронизана такими «данными», зиждется на них.
Индуктивный метод обратен дедуктивному. У нас есть достаточное количество материала, который позволяет нам сделать вывод из этого материала. И вывод уже иллюстрирован доказательствами. Сначала мы собираем доказательства, потом делаем вывод. Из вывода уже может появиться и концепция, и парадигма, и даже теория.
Потому что доказательства в наличии.
Дедуктивный метод хорош при расследовании преступлений, когда я пытаюсь понять, что произошло, восстановить картину. Не когда я вывожу теорию. У меня нет пока никакой теории. Я начинаю прокатывать версии и собирать доказательства. У меня возникает первая гипотеза в момент осмотра места происшествия, трупа. Она подтверждается или нет заключением эксперта.
Если гипотеза не соответствует выводу эксперта, строится другая. Если я исследую что-то, я применяю исключительно индукцию. Потому что я не знаю явления, я пытаюсь понять как эта штука выглядит. Для этого мне нужны разные доказательства, весь их объем.
Вот зачем нужен канарский нож? Как им пользоваться? Он очень неудобный с этой рукояткой. У меня пока только гипотезы, и я о них молчу. Но это самый криминальный в мире нож.
Следующая модель: так как ничего больше нет, то это истина в первой инстанции. Единственное значит истинное. Но это полная ерунда, просто никто этим вопросом не занимался. Если бы этим вопросом занимались другие, то пришлось бы искать доказательства. Есть еще одно удивительное явление. Методика работает безупречно, но применить ее нельзя. Методика линейного прогнозирования как часть науки работает безупречно, математически все верно, все подчиняется законам строгой логики, но все прогнозы не верны. Но мы же говорили, что методика — специальный шаблон, ее данные должны быть доказательствами. А подобная методика нерабочая и порочна. Ее данные в качестве доказательств применять нельзя, так как практика показывает ее ошибочность. Но кто-то когда-то защитил диссертацию по такой методике, и теперь ее нужно применять. Поэтому нужно смотреть точную вероятность результатов методики. Гидрометцентр ошибается постоянно, потому что использует одну и ту же методику.
Никто не вводит понятие погрешности при реализации методики. Если погрешность работы методики выше 37%, ее нельзя использовать. Вот длительность применения методики, вот ее ошибки в результатах — каждый второй результат неверен, к примеру. Какова гарантия верности работы этой методики? 50/50. Погрешность выше трети. Данные методики с точки зрения доказывания не применимы. Потому что если в результате доказательства лежит ошибка, то и в ответе будет ошибка. Если мы будем опираться на ошибочные данные, то и выводы наши буду ошибочны.
Обратите внимание. Использование любой методики, теории, концепции должно опираться либо на измеритель, либо на модель, либо на методику. Проверка при помощи одной модели не является доказательством. Проверка при помощи одного измерителя не является доказательством. Проверка при помощи одной методики не является доказательством. Это просто данные методики.
Возникает вопрос: какова вероятностная величина применения измерителя, модели, методики для того, чтобы данные стали доказательствами?
Ответ находится на уровне высших эшелонов управления государства, на уровне стратегической разведки: если информация подтверждена из 5-ти источников, она считается достоверной. Поэтому когда мы что-то доказываем, мы должны предъявить 5 источников, независимых друг от друга.
Измерители, модели, методики могут применяться в различной конфигурации и вариациях, ограниченных общим количеством: например, 3 модели, 1 измеритель, 1 методика; 1 модель, 2 измерителя, 2 методики или 5 моделей (5 измерителей, 5 методик). Но как модели, так и методики и измерители должны быть разные, разных авторов и периодов.
Очень легко проверить методики. Нужно взять ученых, проверить то, что говорит ученый. И вы получите противоречивые данные даже внутри методики, внутри 5 источников. Если же данные методик дают противоречивые данные, то мнения их авторов субъективны. Даже внутри 5 источников можно получить противоречивые данные, что сейчас называют «новым научным опытом», «о, черт!» и т.д. Но факт остается фактом — это разнонаправленные данные. Так получается потому, что множество мнений — это демократия. При множественности мнений всегда дитя без глаза. Демократия хорошая вещь, но когда касается науки, журналистики, следствия, суда, то есть вещей серьезных, демократия не подходит. Применим только фундаментальный научный подход. А если он отсутствует, то вместо него возникают некие авторитетные мнения.
Но на самом деле мы имеем порочные методики, не являющиеся доказательствами, и авторитетные мнения, также не являющиеся доказательствами. Или того хуже — в созвездии Раков водятся раки…
Когда мы говорим о том, что все доказательства в уголовном процессе расцениваются наравне и в совокупности, меня это всегда удивляло. Почему удивляло? У меня есть 10 доказательств, из которых 5 подтверждают виновность обвиняемого, 5 подтверждают его невиновность. Что делать в таком случае? Как оценивать доказательства? Есть доказательства, которые вызывают больше доверия или меньше. Вот о этом я хочу поговорить. Приведен пример из уголовного процесса. Но такие же ситуации есть и в журналистике, и в науке.
Итак, доверие к доказательствам. Пройдемся по общему и специальному шаблонам. Безусловно, фотоматериал обладает приоритетом над остальными доказательствами. Но это смотря что мы доказываем. Из фото можно понять какую-то одну вещь. Например, клиент запечатлен со своим адвокатом, оба сидят за одним столом. О чем говорит такая фотография? Только о том, что двое людей сидят за столом. Они знакомы. Они встречались. Фото подтверждает факт сидения за столом двух человек. И все.
Поэтому ФОТОГРАФИЯ — очень дифференциальное доказательство. С одной стороны она может быть бесспорным доказательством, а с другой стороны — крайне дифференцированным. Что мы фотографируем, как фотографируем, для чего — это отдельная книга.
Если я фотографирую символ, я подтверждаю что он просто существует. Если символ повторяется в разных городах, это не означает, что он главный в символизме Европы. Если символы повторяются по всей Европе, в каждом городе, значит эти символы общеприняты, это символический язык, с помощью которого нам что-то хотели донести. Мы просто не знаем что.
ВИДЕОСЪЕМКА. По сути это зеркальное отражение событий. Соответственно — наиболее
точное доказательство. Фотографирование требует мастерства, видео такого мастерства не требует — включил телефон и пиши. Сейчас практически все спрашивают: есть видео?
АУДИОЗАПИСЬ. Это относительное доказательство, потому что его еще нужно привязать к субъекту заключением эксперта. Субъект скажет, что ничего не говорил, нет образа, одни звуки, он скажет «свяжите меня со звуком». Конечно, если ничего другого нет, по можно воспользоваться и аудиозаписью.
ДОКУМЕНТ. Для людей это бесспорное доказательство. Мы не будем спорить ложный он, не ложный, подложный, не подложный, покажите людям бумагу — и все. Точка. Нет документа — нет разговора. Без бумажки ты букашка. Доверие общественности к статусу лица напрямую зависит от наличия определенных документов.
ПОКАЗАНИЯ ОЧЕВИДЦЕВ. Самое поганое доказательство. Очевидцы все до одного начинают путаться в показаниях, каждый видел по-своему. У свидетеля существует такое понятие как репутация. Если проститутка дает показания, доверия уже никакого нет к словам. Наркоман — нет веры. Прокурор — нет веры, потому что он в силу своего служебного положения выражает точку зрения руководства, а не свою собственную.
ПРИНЦИП ИДИОТИЗМА. Это шкала, где вы ничего не понимаете, и вас по этой шкале опускают ниже плинтуса. В свое время был поставлен эксперимент. Собрали выдающихся ученых в одном классе, сказали им, что они потерпели кораблекрушение, разложили перед ними 12 предметов и попросили их отранжировать по степени важности при кораблекрушении.
Ни один не смог этого сделать. Психологический эксперимент был назван парадокс идиотизма. То есть самые выдающие ученые не могут справиться с самой элементарной задачей.
Обратите внимание, когда экспериментаторы задавали шкалу ценностей, они руководствовались своими критериями, соответственно опустили ученых по этой шкале. Поэтому если вам выставляют непонятную шкалу ценностей, людей нужно сразу останавливать. Насколько объективны выставленные критерии? Извольте доказывать их объективность. Мы даже не перейдем к доказательствам на базе критериев, пока не будет доказана объективность критериев шкалы. Иначе будет применен принцип идиотизма. Дурака можно сделать из кого угодно таким способом.
ГРЕМУЧАЯ ИНТЕРПОЛЯЦИЯ. Когда человек, являющийся авторитетом в одной области, начинает рассуждать о теме из другой отрасли. Люди по шаблону считают раз он авторитет в одном, то и авторитет в другом. К примеру, криминологии рассуждает о гинекологии.
При этом применение непрофильной науки для исследования дают интересные неожиданные феномены. Например, применение математических методов при исследовании истории (Фоменко и Носовский) дали ошеломительные результаты. Они доказали, что Иисуса распяли в 12 веке. Другая проблема, что исследователи не могут сделать выводы на базе полученных данных.
Например, схему бизнеса применили к исследованию церкви. И получилось, что церковь и бизнес — одно и то же.
МАЛО ИМЕТЬ ДОКАЗАТЕЛЬСТВА, НУЖНО УМЕТЬ ДЕЛАТЬ БЕЗУПРЕЧНЫЕ ВЫВОДЫ. БОЛЬШИНСТВО ЛЮДЕЙ ДЕЛАТЬ ЭТО НЕ УМЕЮТ.
Модель и статистика результативности при прочих равных условиях — не одно и то же. Модель построена для понимания устройства, а не для использования в деятельности и получения результатов, которые учитываются статистически.
Современные же ученые просто ретранслируют чьи-то мнения, сами не проводя исследований. А выдают за собственное мнение. Откуда это мнение? Они проводили исследования? Если не исследовали вопрос, то нужно так и сказать: это чужое мнение, я не компетентен. Они просто рестрансляторы.
Я, например, выводил модель памяти в Тенерифе на базе знаний академика Попова. Я знал как устроен элемент памяти, увидел этот элемент на Тенерифе, сфотографировал его и доказал. Туда же стал Сонди и вся прикладная наука. Проверялось все с 5-ти точек. И это люди так выстроили систему и так устроили остров, чтобы сделать живой остров как живую память. Из острова создана память, чтобы научить работать с памятью и раскрыть память каждого жителя. Такой же метод был применен Камилло при постройке театра памяти.
Существует такая вещь как приверженность. Так вот, приверженность к доказательствам не имеет никакого отношения. «Сократ мне друг, но истина дороже». Может нравиться подход, проделанная работа, сделанные выводы, но я не считаю это истиной в высшей инстанции. Мне нравится как поработал Юнг. Но я не считаю Юнга удобной прикладной моделью для работы. Потому что у него построена эфемерная модель. То есть, что сделал Юнг? Он проанализировал мифы и на их основе сделал модель. Она оторвана то истории и от такой важной вещи, как механизмы реализации того, что есть. Например, есть материнская фигура — Великая ужасная Мать. Что мне с ней делать? То, что сказано в мифах. А если это не сработает, что дальше? Как мне убедиться, что это работает? Потому что мифы могли придумать и специально. В основе всех уголовных традиций лежат мифы, но вы же не преклоняетесь перед уголовной традицией? Миф — это просто аксиома без доказательств.