Плащ и кинжал, отвага и благородство или самодельная заточка и страсть к наживе, что превалирует в мире традиций владения оружием и умения постоять за себя и других — вот вопрос, на который очень хотелось бы получить ответ исследователям истоков, реалий и наследия таких явлений, как рыцарство и криминал.
Как первое соотносится со вторым, где точки соприкосновения и, коль угодно, момент диффузии? На эти вопросы, как и многие другие, сопутствующие им, может помочь ответить книга «Тень Европейского Континента», написанная Ph.D, руководителем Экспедиционного корпуса, ученым-прикладником, академиком «Украинской Академии наук» (не будем перечислять все звания, а их, хоть поверьте, хоть проверьте — предостаточно) О.В.Мальцевым на основе исследований, проведенных в различных точках мира.
Основной задачей исследований было раскрыть смысл понятия Европейский Мистицизм, схематизировать его влияние на определенные традиции и показать, что исторически сложившееся трактование этого явления совершенно неверно и нуждается в серьезной доработке, в чем и помогут исследования рыцарских и криминальных традиций Европы. К тому же попутно решалась задача — что происходит с человеком, столкнувшимся с мистицизмом, что этому предшествует и, соответственно, что из этого выходит; и перевешивает ли положительное влияние мистицизма все те нюансы негативного характера, которые большинство из нас привыкли связывать с мистицизмом, в самом что ни на есть примитивном его восприятии.
Итак, Мистицизм. Что это — «дух Наполеона, открой мне — на какую лошадь поставить в сегодняшнем заезде!», «О, сатана, избавь меня от горькой муки!..», «Отче наш, как мне найти подходящую работу?» или же — нечто совершенно иное, не вписывающееся в примитивные схемы, ставшие благодаря различным источникам и факторам темой для насмешек или, как минимум — недоверия? Так вот, обратимся к общедоступным источникам за определениями.
«Форма религиозно-идеалистического мировоззрения» — вот оно, управление свыше, бессознательное и навязанное, «особый способ понимания и восприятия мира, основанный на эмоциях, интуиции и иррационализме» — видите, «особый» и ничего не имеющий общего с тем, что ниспослано с Небес или извергнуто Адом! И подобных определений довольно много и зачастую они противоречат друг другу. Но проведенные исследования основывались на вполне реальных событиях, исторических фактах, документах, хотя и без религиозных источников не обошлось — любые исторические фолианты, хоть в какой-то степени способные помочь в исследованиях и. если не пролить свет, то хоть немного указать направление деятельности, не могут не привлекать ученых.
Кропотливая работа, бессонные ночи, исторические раскопки (как в переносном, так и прямом смысле) позволили сделать следующий вывод:
Европейский̆ Мистицизм — это наука, используя которую человек может решить практически любую вставшую перед ним задачу.
Получить прибыль, вылечиться от болезни, помочь родным и близким и более масштабно: строить замки, небоскребы, возводить города, увлекать и воспитывать целые народы, совершать великие научные открытия с необозримой перспективой, в конце концов — даже получить неограниченную власть. И всего этого достичь не так уж сложно, опираясь именно на Мистицизм, который так же далек от религиозного экстаза, с которым его отождествляют, как и самый отчаянный атеизм. Можно в подтверждение привести слова русского философа-идеалиста и психолога, крупнейшего представителя русского неокантианства Александра Ивановича Введенского:
«…легко убедиться, что для всякого мистика естественней или проще всего, хотя в этом еще нет логической необходимости, снабдить этот нематериальный предмет такими признаками, что он подойдет под понятие абсолютного начала всех вещей».
И в той же статье о мистицизме В. С. Соловьева (мыслителе, мистике, поэте и публицисте, литературном критике, преподавателе; почётном академике Императорской Академии наук, оказавшим серьезное влияние на взгляды учёных и других представителей творческой интеллигенции, разработавший абсолютно новый подход к исследованию человека, который стал преобладающим в российской философии и психологии конца XIX — начала XX века, и о котором можно и даже нужно поговорить отдельно), Введенский одобрительно замечает:
«…чтобы мистическое знание вступило в органическую связь со всеми остальными видами знания, и с философией и с положительными науками, причем этот синтез мистического, иначе религиозного, знания с философией и положительными науками он называет то цельным знанием, то свободной теософией».
Так что мистицизм, как подход к изучению разного рода явлений — не наше ноу-хау, мы только применяем и всячески стремимся расширить диапазон нашей деятельности, во многом опираясь именно на этот подход. Т.е. на мистицизм, как проводник необходимых знаний и навыков.
А теперь — от общего к частному. Сделав довольно-таки солидный круг по «мистическим джунглям», подобно бумерангу, возвращаемся к традициям. Несомненно, важным и очень мощным подспорьем в научной работе послужило изучение криминальных европейских традиций и представляющих данные традиции групп и отдельных представителей. Несмотря на то, что такой метод исследования требует приложения серьезных усилий, задействования ресурсов (что совершенно ясно — эти знания законспирированы, не раздаются «направо-налево» и не являются обитателями доступных читален даже самых мощных библиотек), неоспорима их достоверность. И понятно почему — людям подобной «профессии» нет смысла показывать себя со стороны лучшей, чем та, которая имеется на самом деле, ибо их «слава» носит общепринятый негативный характер.
Учитывая именно такую предпосылку, изначальная информационная субстанция, наследие и практика криминальной традиции передаются в первозданном виде и именно поэтому являются достоверной и актуальной информацией, что, конечно же. способствует и в полной мере соответствует научным исследованиям. И что особенно хочется отметить — криминальные структуры, являющиеся носителями традиций с давних времен представляют из себя слаженную структуру «государства в государстве», причем далеко не всегда криминальные структуры уступают по силе и влиянию тем, внутри кого-чего они находятся, а продолжительное (даже в исторический период) их существование говорит о том, что структуры эти эффективнее множества весьма мощных организаций, в том числе и того самого государства, на территории которого они находятся. Ну и добавим к эффективности неуязвимость, в результате чего получаем как раз тот знаменатель, который и помогает нам в наших исследованиях и могут внести дополнительную ясность в вопросы Европейского Мистицизма.
«Для полноты картины нашим НИИ было исследовано несколько криминальных традиций, разбросанных по всему миру. К слову — на основании изучения криминальных традиций написано около десятка книг, напрямую затрагивающих эту для многих животрепещущую тему. «Нам же удалось оказаться в нужном месте, в нужное время и все это увидеть, воспринять и даже запечатлеть»,- как писал в одной из своих книг О. В. Мальцев
Завершая обзор и возвращаясь из глубин прошлого к нашим пенатам, то есть к книге «Тень европейского континента», хочется процитировать слова автора. О. В. Мальцева:
«В результате проведения исторического анализа письменных источников, экспедиционных выездов была проделана громадная работа в течение 5 лет в рамках исследования европейского мистицизма основных государств Европы. И в результате было доказано, что на территории Европейского союза существовало единое знание, которое на сегодняшний день называется «европейским тайнознанием» или «европейским мистицизмом».
Это знание предшествовало появлению современной науки, которая в последствие стала академической».
Автор: Каневский Игорь, писатель, журналист